«А потом я гляжу, НЛП как бы разделилось на два направления, т. е. медицинская осталась и появилась еще коммуникативная. Различные виды тренингов стали проводить, связанные с тем, как общаться с человеком, как манипулировать им. Я остался приверженцем чисто физиологических приемов подхода и больше ориентирован именно на физиологию. На реакции физиологические, изменения физиологические, чем на коммуникативные формы отношений. Хотя они волей не волей все равно участвуют, т. е. с клиентом волей-неволей ты все равно применяешь техники коммуникативного плана. Я все-таки остался в медицине, не пошел в другую область. До сих пор работаю чисто практически с самыми разными формами, нозологическими единицами, какие только есть в медицине, которые касаются не только психиатрической службы, в которой непосредственно я работаю, но это касается различных психосоматических расстройств, и различных психических нарушений при психосоматических заболеваниях и работа непосредственно с соматическими болезнями, которые дают результат в сочетании с медикаментозным лечением. Это дает очень хороший результат, просто поразительный. Даже если брать какие-то злокачественные болезни. Если бы не НЛП, то многие люди так и оставались бы хроническими пациентами. НЛП дает возможность приводить их в состояние ремиссии, достаточно стойкой и длительной. Но тут зависит все в соматике от стадии болезни. Если первая стадия заболевания, то НЛП дает очень стойкие результаты до полного излечения. Ну а вторая, третья, четвертая стадии — понятно, что позволяют держать человека в достаточно долгой ремиссии необострения. Медицинская модель меня больше всего и интересует.»